Немного сумасшедшая (ЛП) - Страница 13

Дрю сдался и закрыл глаза, проглотив свое желание перенаправить свой маршрут в противоположную сторону. Он попытался представить Нору за его раковиной, когда она отрывала верхушки свежих бобов с ее огорода. Одну ногу она задрала под другую, рассеянно почесав икру пальцем ноги. Ее волосы собраны в высокий небрежный хвост. Ее ноги бесконечны в этих ее шортах, и, когда она взглянула на Дрю, ее глаза превратились в улыбку, только для него.

Большая выбоина на дороге оторвала его от мечтаний, и он вспомнил, что так и не получил ответа от Норы.

Он посмотрел на телефон и тут же поник. Новых вызовов не было.

挂念

Томми стал в ожидании у небольшого устья в деревне, едва завидев пыльное облако за несколько миль приближающегося фургона. Старый приятель Дрю выглядел измученным. Томми больше не был круглолицым студентом-медиком с широкой улыбкой, каким Дрю знал его несколько лет назад. Теперь он был исхудавшим и измотанным. Его глаза затенили темные круги, и Дрю представил, что Томми часто не спал лишь благодаря кофеину и силе воли. По всей видимости, он едва сохранил достаточную энергию для того, чтобы существовать самому.

Когда фургон остановился, Дрю вышел из него и обнял друга. На Томми был белый халат, который пожелтел от носки и, по-видимому, от стирки в местной воде. Дрю бросил взгляд на вышитую надпись на кармане: 趙醫師. Д-р Чжао.

— Привет, малыш Чжун, — сказал Дрю, улыбнувшись оттого, что использовал давнее прозвище. — Ну, как они там?

— Брошены, — усмехнулся Томми, обняв Дрю в ответ и похлопав его по спине с удивительной силой. Казалось, он выдохнул с облегчением. — Добро пожаловать в Ченгхуакун, - сказал он, отступив и раскинув руки в широком жесте. — Выпьешь чего-нибудь?

— Да, — засмеялся Дрю, схватив одну из коробок и начав перетаскивать свой багаж к небольшим зданиям вдалеке. — Мы все в том же отеле?

Томми засмеялся, зашагав в ногу с другом, и кивнул в сторону маленького домика в конце длинного ряда. Дома были едва пригодны для жилья, но даже в таких условиях их обустройство было лучше, чем в других домах, где Дрю приходилось работать.

— Этот — твой, — сказал Томми, поправляя тяжелую коробку с медикаментами на руках.

Когда они перенесли все коробки в небольшое здание, которое, казалось, служило чем-то вроде медпункта, Дрю побрел к своему временному жилищу, чтобы переодеться и разобрать чемоданы. Он и без лишних вопросов знал, что оно было освобождено недавно после того, как здесь кто-то умер.

Дом был опрятным и ухоженным, хоть и едва меблированным. В нем было три комнаты: помещение побольше – главная жилая комната с кроватью, столом и двумя стульями, ванная, вмещающая умывальник и маленькое тусклое настенное зеркало, и кухня с огромной печью, несколькими покореженными горшками и сковородами и контейнером для хранения пищи. В деревне не было ни воды, ни канализации, ни электричества. Туалеты были снаружи, за холмом. Жизнь здесь была простой, незатейливой, и где-то до последнего десятилетия деревня почти не нуждалась в помощи извне.

Дрю достал телефон из кармана и уставился на него, ожидая появления индикатора в уголке. Раньше, когда он приезжал на работу, он никогда не доставал телефон из сумки, но теперь это была его единственная связь с Норой. Дрю достал свой маленький ручной генератор и положил его на стол. И хотя этот поступок был бессмыслен — ему не нужно было беспокоиться о зарядке телефона — он не мог выстоять перед необъяснимым желанием это сделать. Дрю написал Норе еще одно сообщение, зная теперь, что она не прочитает его в течение нескольких недель, но, когда в комнату подул горячий ветер, и из деревни доносилась почти полная тишина, ему вдруг стал все равно. Даже если это было всего лишь символическим действием, ему нужно было, чтобы Нора была с ним.

Дрю направился туда, где жил Томми, в нескольких домах от него, и ощутил на себе взгляды жителей, которые подглядывали из своих домов. Он улыбнулся каждому из темных окон и невидимым лицам за ними, надеясь дать им понять, что он приехал, чтобы помочь им. Томми сказал, что в честь приезда Дрю позже вечером готовился ужин, но перед этим ему нужно было поговорить с ним наедине, чтобы расспросить Томми обо всей ситуации.

Дрю вручил ему бутылку «Талискер», и он вскинул брови.

— Чувак, — выдохнул Томми. — Это так мило. — Он отнес бутылку к своему маленькому столику и взял несколько алюминиевых кружек , затем повернулся и уставился на этикетку. — Как ты довез это?

— Я пронырливый засранец, — улыбнулся Дрю, осматривая жилище Томми. Определенно, его друг поселился здесь недавно. — Когда ты приехал?

— В феврале, — ответил Томми, налив немного каждому из них, когда Дрю сел за стол. — Я совершенно истощен, дружище.

Дрю кивнул, взял у Томми свою кружку и наблюдал, как он садился за стол напротив него.

— Когда уезжаешь?

Томми покачал головой и пожал плечами.

— Не знаю. Они открыли центр терапии тяжелыми ионами для больных раком, но все еще не могут разместить там всех. Ченгхуакун находится в конце списка, потому что почти всем, кто здесь остался, больше сорока. Думаю, они просто понимают, что с этой деревней гиблое дело.

— Мне не прислали ни цитарабин, ни даунорубицин, — сдержанно согласился Дрю. — Все, что у меня есть, — это зофран, морфин и еще несколько симптоматических препаратов.

Когда Томми кивнул, глядя в свой стакан, Дрю осознал, что, возможно, он не попросил прислать сюда химиотерапевтические препараты. Томми тоже потерял надежду вылечить здесь кого-то.