Она поразмыслила.
— Как мы справимся?
Дрю прекрасно понял, что она имела в виду, как его ссылка на сиюминутный отклик относилась к этому разговору. Он ответил незамедлительно, потому что провел столько времени за последние недели, обдумывая это.
— Я переоформил документы, чтобы предупредить их, что больше не поеду так надолго. С этого времени мы будем строить свою жизнь вместе, иногда будем вместе путешествовать, и я к этому приспособлюсь, никак иначе. — Он оглядел ее. — Я бы ни за что не выдержал полгода без тебя. Даже один месяц прошел тяжело. Думаю, в будущем мы с этим разберемся.
— Мне нравится эта идея, - прошептала она.
Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и этот поцелуй затянулся, обжигая их. Дрю закрыл глаза, теряя разум от ее приоткрытых губ, мягкого языка, на несколько секунд сбежав от всей остальной действительности.
Она провела ладонью по его лицу и задержала ее на его щеке. Когда он открыл глаза, она внимательно смотрела на него.
— Иногда ты кажешься здесь грустным. Тебе всегда бывает грустно на работе?
Он покачал головой.
— Нет. Никогда. В работе я оживаю.
— Тогда чем отличается это задание?
— Дело не только в том, что я далеко от тебя, хотя это тоже часть трудностей. Я не чувствую, что влияю на ситуацию, потому что не выздоровеет ни один человек. Я буду терять пациентов. Загрязнение охватывает все вокруг, и никто из больных с этим не справится. Многие отказываются от симптоматического лечения, и от этого я чувствую себя бесполезным.
— Так каждый болен… раком? - спросила она неуверенно.
Дрю кивнул.
— В основном, лейкемией.
— Ты назначаешь им химиотерапию?
Он покачал головой.
По его лицу было понятно, что это означало. Это было обеспечение ухода, а не спасение жизней.
— Это так грустно.
Тяжело выдохнув, Дрю согласился:
— Я знаю.
Ее глаза были бездонны, а в уголках обозначились слезы.
— Почему ты занимаешься этим?
В выражении ее лица он увидел боль и участие. Дрю попытался успокоить ее, сжав ее руку.
— Кто-то должен. Меня тревожит не смерть. Меня тревожат страдания.
Она сделала резкий вдох и взглянула на него с выражением, которое он не мог разгадать.
— Что? – спросил он.
— Ты такой сильный.
Дрю засмеялся: замечание Норы совершенно не соответствовало его представлению о самом себе на данный момент.
— Я себя чувствую не таким уж и сильным. Неожиданно для себя я чувствую себя эгоистичным.
— Почему?
Он поразмыслил, как ответить, наконец, выбрав простой ответ:
— Просто я хочу быть с тобой, но не хочу, чтобы ты находилась здесь. Поэтому, в некотором смысле, я тоже не хочу здесь находиться.
Она сощурилась. Она была намерена напустить на себя обиженный вид, но выглядела, как котенок, охотящийся на летучую мышь.
— В каком это смысле ты не хочешь, чтобы я здесь находилась?
— Не хочу, чтобы ты была уязвима для всего этого.
Кивнув, Нора сказала:
— Это грустно, но есть и некоторое освобождение в столкновении с суровой реальностью. Видеть, как ты предпринимаешь что-то, чтобы помочь им, — это… облегчение. Я сумею с этим справиться. Я хочу быть с тобой, поддерживать тебя, как могу.
Дрю покачал головой.
— Я не это имел в виду. Да, участвовать в том, что здесь происходит, может быть полезно для тебя на уровне общей информированности, но подвергаться риску заразиться этой отравленной землей, водой – нет.
Он водил большим пальцем вперед и назад по нежной коже на сгибе ее локтя.
— О, — прошептала она и немного поникла. Все, связанное с ней, казалось таким утонченным, таким нежным. Он бессознательно поднял руку и провел ладонью вниз по ее груди и положил ее Норе на живот.
— Нора, проблема серьезнее, чем просто рак. Почти все женщины из этой деревни стали бесплодными. Ты слишком молода, слишком… — он покачал головой, не в силах продолжить. Ты слишком важна. — Я хочу быть с тобой. Очень сильно. Просто не хочу быть с тобой здесь.
找到
10 сентября
Утром в день вылета Норы они с Дрю в последний раз занялись любовью. Солнце взошло, когда он двигался на ней, ее бедра были плотно прижаты к его, ее ногти впивались ему в спину, призывая его прижаться каким-то образом еще ближе. Глубже. Сильнее.
Он держал ее лицо в ладонях, осушая поцелуями ее слезы. Она так храбро пересекла мир, чтобы найти его, но сквозь тусклый свет, проникавший сквозь пыльное окно, Дрю ясно видел страх, что он к ней не вернется.
— Ш-ш-ш… — прошептал он у ее теплой щеки. Он поднялся на колени, чтобы склониться над ней больше, и его тело полностью прильнуло к ее. Она крепко зажмурила глаза, и Дрю прошептал ее имя, желая, чтобы она взглянула на него. Он хотел, чтобы она знала, что все будет хорошо, что он вернется домой.
— Нора, — повторил он. — Детка, посмотри на меня.
Она медленно открыла глаза, и на него вдруг обрушилась вся любовь, которую он чувствовал к ней. Она всхлипнула и кивнула с облегчающим пониманием. Он зарылся лицом в ее шею, простонав ее имя.
找到
Дрю держал Нору за руку весь долгий путь до города. Дороги были ухабистыми и замедляли движение, но ему вдруг захотелось, чтобы они были еще хуже, чтобы их время вместе не кончалось. Когда звук грунта сменился звуком асфальта, он сжал ее руку крепче. Дрю не был силен духом так, как казался, и с каждой милей ему хотелось развернуть джип назад и отвезти ее обратно в деревню.